Ценой каких потерь... 0

История послевоенных времен о девочке, пошедшей по стопам Павлика Морозова, передана с такой удивительной режиссерской четкостью и чуткостью ко времени и обстоятельствам, в которых не всегда и не всем удается оставаться людьми, но в которых все заслуживают сострадания, что для молодых кинорежиссеров она стала не очередным сеансом "Кинотавра", а уникальным мастер-классом. Как можно воссоздать фактуру другого времени от мельчайших деталей и вплоть до кардинального изменения выражений лиц с современного на послевоенное (почти утраченное сегодня отдельное искусство). Как добиться стилистического цветового и смыслового единства картины. И как вообще можно было отважиться густую прозу Фридриха Горенштейна сделать фильмом, - конечно, с помощью сценариста Эльги Лындиной (постоянно работающей с Андреем Эшпаем, Сергеем Урсуляком); художника-постановщика Евгения Качанова, композитора Эдуарда Артемьева и оператора Геннадия Карюка.

Александр Прошкин уже неоднократно увозил с "Кинотавра" награды фестиваля: три - за "Русский бунт", один приз - за лучшую режиссуру за ленту "Живи и помни". 10 июня станет ясно, какую оценку жюри получит его "Искупление", хотя в случае данного фильма это будет не самое важное: главное, что люди увидели, ценой каких потерь дается искупление, и как, оказывается, непросто во все времена было научиться сострадать, прощать и любить.

Сегодня - Александру Прошкину слово.

Вернуть разруху на место

- Наша страна замечательна тем, что можно снимать любую разруху: ее всегда найдешь. Да ее долго и искать особенно не нужно. С другой стороны, это надо декорировать, приводить к какому-то образному выразительному состоянию, на что требуются большие усилия. Мы соединили на съемках, допустим, три двора, а эти дворы были застроены диким количеством сараев, гаражей, и если представить себе народонаселение, которое в них живет, и их нравы, то можно было бы выпустить еще один фильм "Жить" (читайте о нем в предыдущем номере "РГ". - Прим. ред.). Кстати, фильм Василия Сигарева тоже снимался в Тульской области, - близкая фактура. И вот, для того чтобы мы смогли убрать дворы, одним пришлось платить, других "убалтывать", третьих умолять, на четвертых жаловаться власти... А потом, после съемок, мы были обязаны вернуть все в прежнее состояние...

Цвета и запахи

Мне первый раз в жизни попался художник (Евгений Качанов. - Прим. ред.), который предложил сразу сделать цветовую раскладку картины по эпизодам: составить палитру прямо как в магазине красок для дома. И мы прорисовали все эпизоды, почувствовали гамму. Понятно, что картина должна была быть с чуть стилизованным изображением, не черно-белым, но в то же время, достаточно монохромным. Какой эпизод будет серым, какой темным, какой бежевый... У меня в памяти детства сохранились запахи того времени. И вот эти запахи я пытался перевести в цвет. С оператором Геннадием Карюком мы работаем уже несколько картин, и мы вообще не разговариваем с ним - вербальная сторона в общении отсутствует, мы иногда подмигиваем, иногда на жестах объясняемся, мы настолько с ним сроднились, что расхождения в понимании того или иного эпизода и ключа его изобразительного решения бывают крайне редко.

Белозубые улыбки

Мои картины все связаны друг с другом цепочкой. "Искупление" связано и с "Холодным летом пятьдесят третьего", и с "Увидеть Париж и умереть", и с "Чудом"... Я пытаюсь понять, что с нами произошло вот в это проклятущее время. Как мы изменились.

Что касается Великой Отечественной войны - много было хорошего снято в советское время, много и помпезного. Но в основном про войну тогда снимали люди, которые знали, что это такое. И знали, что война - это глубинное несчастье, страшное испытание для каждого человека и нации в целом. Потом пошло возвращение идеологии, ничего нового не происходит; все то, что было на моей жизни там, в советское время, повторяется и спустя годы. Поставлена идеологическая задача - воспеть патриотизм, героизм, начинают снимать про войну. А как это делать, сегодня не знают, и получается, что война - это как легкая прогулка белозубых юношей. Ощущение, что это была легкая победа: где эти 27 миллионов человеческих жизней? Совершенно из новых фильмов непонятно. Мне кажется, сейчас самый неправильный период в отношении к войне. Особенно тогда, когда так много лет прошло, нужно говорить абсолютную правду, какой ценой была достигнута эта победа. Чтобы вернуться к пониманию того, что война в ХХI веке невозможна вообще, иначе будет просто исчезновение. А к прогулкам со Штирлицем я лично отношусь отрицательно.

Думаю, еще не пришло то время, когда будут говорить правду до конца. Помимо окопной войны, которая является правдой про простых людей, простых солдат, есть еще одна правда - человек и война. И я никогда не снимал ни одного военного фильма, и не буду снимать, потому что не считаю себя вправе это делать, я боюсь этого. Но я снимаю фильмы с отзвуком войны: как "Живи и помни", как и новая картина "Искупление". Запах несчастья того времени я еще помню. Голод, разруху, распадение семей... В моем классе ни у кого не было папы. Мне кажется, поколение, которое сейчас подрастает, должно понимать, что война - это не героическая прогулка, и уж тем более не изящное приключение, а глобальное нечеловеческое несчастье. И в этом патриотизма гораздо больше, чем в белозубых улыбках.